Никто не забыт, ничто не забыто…
22 июня – День памяти и скорби . В преддверии этой печальной даты мы публикуем фронтовые письма нашего земляка и удивительную историю, связанную с ними
Но для начала напомним читателям, что 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война – освободительная война народов СССР против нацистской Германии и ее союзников.
На рассвете в тот день фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз. Ее авиация нанесла массированные удары по аэродромам, железнодорожным узлам, военно-морским базам, местам постоянной дислокации войск и многим городам на глубину до 250-300 километров от государственной границы. К этому времени фашистской Германией были порабощены многие европейские страны, и советский народ принял на себя самый мощный удар.
Против СССР выступили вместе с Германией Румыния, Италия, через несколько дней Словакия, Финляндия, Венгрия, а в середине августа к ним присоединилась Норвегия. Советский народ стоял насмерть, защищая Отечество. Тяжелая кровопролитная война, длившаяся 1418 дней и ночей, завершилась 9 мая 1945 года полным разгромом стран фашистского блока.
Сегодня в память об этой скорбной дате мы публикуем фронтовые письма нашего земляка – участника Великой Отечественной войны Овчарова Николая Ульяновича. И рассказываем поразительную историю этого бойца, который долгое время считался пропавшим без вести, но уже сегодня память о нем обрела ясные очертания, а он сам заговорил на страницах своих фронтовых писем…
ПОГИБ… ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ… НАЙДЕН…
До 2018 года Овчаров Николай Ульянович считался пропавшим без вести согласно донесению о безвозвратных потерях в марте 1945 года. Его имя было внесено в Книгу Памяти Ростовской области как погибшего. Но, согласно информации руководителя поискового отряда Егорлыкской школы №1 Г.Н. Ступак, он был похоронен в Польше. Все оказалось неверным!
В 2018 году его останки обнаружила международная поисковая группа близ Берлина. В том же году к нам в редакцию обратился корреспондент «Российской газеты» за помощью в поиске родных найденного бойца. Публикация в районной газете помогла найти племянниц Николая Ульяновича, которые, к сожалению, почти ничего не знали о своем дяде.
По захоронению стало ясно, что погиб в самых кровопролитных боях под Берлином. В марте 45-го дивизия и полк, где служил Николай Овчаров, вела тяжелые бои, стремясь прорвать немецкую оборону в районе Клессина (это на Одере). Именно тут весной 1945 года немцам отступать было некуда: позади – Берлин. По личному приказу Гитлера в этом местечке окруженные солдаты Вермахта держали оборону. Гитлер выдавал безумные
приказы вроде: «Падет Клессин – значит падет Берлин». Там была самая настоящая мясорубка. Поисковики с трудом отличали немецких солдат от советских…
Место службы Овчарова на момент гибели – 220-й стрелковый полк 4-й стрелковой дивизии. Николай Ульянович был командиром огневого взвода 45-мм пушек, старшим лейтенантом, членом ВЛКСМ с 1942 года. На фронте находился с 1942 года. Был дважды ранен и дважды (как минимум) награжден: в июне 44-го – орденом Красной Звезды, а вслед за этим – орденом Александра Невского (для командира взвода это очень высокая и крайне редкая награда).
В марте 45-го дивизия и полк, где служил Овчаров Николай, вела, как сказано выше, тяжелые бои, стремясь прорвать немецкую оборону в районе Клессина. Останки Овчарова были найдены, установлена его личность. Его перезахоронили, о чем информация была
передана Галине Николаевне Ступак. Она специально для редакции прислала копию документа, в котором сказано: ст. лейтенант Овчаров Николая Ульянович перезахоронен на советское воинское кладбище на Линденш-трассе в г. Лебусе (на снимке – место захоронения). Тогда на этом история и закончилась, чтобы продолжиться сегодня, спустя 7 лет…
И строки прорвались сквозь годы…
Дело в том, что совместно с директором Егорлыкского историко-краеведческого музея Д.Н. Саниным мы несколько лет подряд ведем проект, в котором публикуем письма с фронта, написанные жителями Егорлыкского района. Сами письма попадали в музей разными путями. Письма Овчарова Николая обнаружились в текущем году в несистематизированных фондах музея. Сегодня мы публикуем выдержки из его писем, последние из которых были отправлены за считанные дни до его гибели. И в них цензурой были вымараны целые строчки…
📝15 августа 1943 г.
Здравствуйте, дорогие наши мама, Зоя, Алла, Таня и Слава. Я жив и здоров, чего и вам желаю. Нахожусь еще на старом месте, но, вероятно, скоро отсюда уедем. Адрес, как я думаю, у нас останется старый, а хотя и изменится, то и по старому адресу дойдут ко мне письма, а поэтому и пишите мне. Прошла только неделя, как я вам написал письмо, а я уже хожу и узнаю – нет ли мне писем. Очень скучно, сегодня отправил всех моих товарищей, с кем я больше всего находился в последний месяц, можно сказать, что друзья. Остался я один среди чужих. Опять надо заводить новых приятелей. Пока все, писать дальше не о чем. До свидания, ваш сын Коля.
📝11 января 1944 г.
Здравствуйте, дорогие мамаша, папаша, Зоя, а также племяннички Аллочка, Танечка и Славик. Первым долгом моего письма я вам сообщаю, что мы живы и здоровы, чего и вам желаем. Мы получили сегодня письмо из Мариуполя. Это прислали хозяева, где находился наш Валя, у них на квартире при немцах. Он работал у немцев, как пленный «главный кто куда пошлет». Хозяева описывают, как он их ненавидел, как их презирал, но когда немцы отступили, то забрали Валентина с собой. Он хотел убежать, скрыться, но все было напрасно. Валентин оставил им адрес и очень просил их написать нам о нем. И они нам написали… А Валя у них был с 5 мая по 15 июля. Они очень хорошего мнения о Вале. Какой он преданный советской власти, и как он ненавидел немцев.
📝 7 февраля 1944 г.
…Папа! Сколько раз я просил вас написать про моих друзей. Полю Яценко, Гришу Шмаровоза и других, и вы ни разу мне о них не писали – может быть, их в живых нет? И обо всех знакомых в станице. Ведь у меня здесь даже и земляков нет. Все орловские, московские, украинцы, белорусы. Вот пока все, пишите поскорее. Привет всем, до свидания. Не обижайтесь, что я так плохо, нескладно пишу. В таких условиях отупеешь до крайней степени, зато я вам часто пишу. Получаете ли вы или нет? Пишите и вы мне так часто и еще почаще, чем я. Я буду очень рад.
📝 28 мая 1944 г.
Нахожусь пока на старом месте, откуда вам последнее письмо писал. Папа, вы спрашиваете, где я видел Пометалкина. В Западной Украине, в Волынской области, под
(зачеркнуто цензурой – прим. ред.). Нам вместе с ним пришлось воевать. Но потом мы переехали, и я больше его не видел. Вам интересно знать, где я нахожусь. Что же, папа, поделаешь, если цензура наша не разрешает этого. Если у вас есть карта, то посмотрите на линию фронта к 28 мая и там, где наша Красная Армия выдвинулась на запад, там нахожусь и я.
Да, папочка, пасмурны были ваши цветущие года, оставили бои вам свой след на всю жизнь. Так и мои молодые годы проходили в суровой обстановке, в тяжелых испытаниях и лишениях. Я пока за собой ничего не чувствую в отношении здоровья, но боюсь, что буду очень нервным. Оно, конечно, отразится когда-либо, и голод, и холод, и бессонница, и что как нервы натягиваются, как струны, так что по вискам как кто молотком бьет, а так часто бывает. Как охота сейчас попасть в тыл, передохнуть. Уже 4 месяца, и никакой передышки, правда аж зависть берет, кто в тылу. Умеют люди маскироваться. Вот пока все. Боюсь, что стервятники не дадут окончить писать. Начался день ясный весенний, и они тоже рады весне – тут как тут.
📝 28 мая 1944 г.
Вот, Зоя, начал писать «Жив-здоров», а писать нечего. Все старо, все так надоело. До чего же противна данная жизнь, всюду и каждому так. Как бы я хотел увидеть вас, посмотреть, какие вы. Зоя, у вас тоже, наверное, так же все совсем неинтересно.
📝 23 июля 1944 г.
Нахожусь еще в госпитале, но не сегодня-завтра выпишусь. Ездил в свою часть. Брал трехдневный отпуск. Думал, мне много там писем, а оказалось только одно: от Люды, а от вас ничего. Почему вы мне не пишете (вернее не писали)? Может, чем не довольны на меня? Вот если будет у меня новый адрес, я вам его сообщу. Обязательно все объясните. О себе писать нечего: живу не плохо, не хорошо, но очень скучно.
📝 1 октября 1944 г.
Добрый день, дорогая мама! Я жив и здоров, чего и вам желаю. Вчера от вас получил целую кучу писем. Глаза мои разбежались: за какое браться и какое читать. Решил разложить по пунктикам и числам и начать по старшинству. Сперва прочел от папы, потом от вас, от Зои, от Аллы, а затем от тещи, Шурочки и, наконец, от Зины Комиссаровой (она мне написала – молодец! Передайте от меня большое спасибо). Я все рад, что вы кое-как.
Трудно в настоящее время жить. Хотя мы здесь и не видим вашей тыловой жизни. Но видим и переносим на себе, что такое война, в таких громадных количествах все истребляется: и живое, и мертвое. И это длится вот уже без малого 3 года.
Одержим победу, закончим войну, заставим виновников всех наших бедствий, наших слез своим горбом, своим потом, своими же слезами оплачивать за все это. Пока все, новостей нет. До свидания, ваш сын.
📝 1 декабря 1944 г.
Здравствуйте, дорогие жена, мама, Зоя, Алла, Таня, Славик. Я жив и здоров, чего и вам желаю. Папа, получил сегодня ваши письма от 18 и 19 ноября, за которые вас очень благодарю. Не знаю, почему я редко получаю от вас письма, но это так. Живу я по-старому.
Как проводил праздник Октябрьской революции, я уже вам писал, а свой (артиллерийский) так и не пришлось ничем хорошим отметить. Провел скучно. Меня очень печалит, что у вас дома одна беда сменяется другой, но поделать то ничего нельзя – судьба.
Пишите мне о здоровье Зои. Нет ли какого осложнения после болезни. В начале этого месяца я переводил на ее имя 700 рублей. Как – получила ли? Как я вам уже писал несколько дней назад, получил письма от Гриши Шмаровоза. Он в Восточной Пруссии. Сообщил, что Николай в Польше, на западном берегу Вислы. О перспективе моей побывки домой я уже писал, так что вы, папа, не стройте себе хороших фантазий и, глядя на других, не расстраивайтесь (вымарано цензурой – прим. ред.)
Папа, вы спрашиваете меня о моей должности. Вот уже скоро 1,5 года, как я (вымарано цензурой – прим. ред.) взвода, хотя звание мне присвоили, теперь я ст. лейтенант. Но и это, и другое меня меньше всего интересует. Об этом я вам уже не один раз говорил. Если буду жив, то постараюсь вообще уйти из армии и продолжать учение…
📝 11 января 1945 г.
(вероятно, последнее письмо, поскольку уже с февраля 1945 г. начались ожесточенные бои, в которых наш земляк погиб)
В моем образе жизни пока никаких изменений не произошло – живу по-старому. На днях я выслал вам переводом 950 рублей. Зоя, когда получишь, напиши. Почему посылаю мало, я уже писал когда-то. Сейчас я посылаю вам деньги (образец), какие мы здесь получаем. Если цензура не вынет из конверта, посмотрите.
Сегодня я получил письмо от Зины Комиссаровой, где она мне сообщает, что погиб мой лучший друг Коля Яценко. Вы можете судить о моей печали, ибо он заменял мне брата, а теперь его нет. Я не увижу его горячих голубых глаз, я даже не увижу его могилы, как не увидят ее его родные и брат – он погиб не на Родине, а в чужой земле…