История выживания раненого бойца из Ростова
Сам боец рассказал в интервью ИА «ДОН 24» о том, как три дня в бою под Артемовском пролежал раненый
Наш собеседник — родом из Ростова-на-Дону. Подписав контракт с «Вагнером», служил корректировщиком артиллерийского огня. Занимался тем, что определял местонахождение целей ВСУ и наводил на них огонь нашей артиллерии.
Уже попав на передовую, он узнал, что украинские снайперы объявили охоту на российских корректировщиков огня. Вооруженные натовскими винтовками, вражеские снайперы специально выслеживали наших воинов, ведущих артиллерийскую разведку.
Подробности боя стали известны после возвращения «музыканта» в Ростов.
«Подразделения штурмовой пехоты «Вагнера» выдвинулись к Бахмуту. Мы, корректировщики, находились впереди них на расстоянии 100-200 метров. Заняли позицию в небольшом двухэтажном здании, расположенном посреди поля. Нас там было человек двадцать. А враг повсюду — слева, справа, с фронта. Накрыли нас плотным огнем, мы яростно отвечали. Устали», — вспоминает «оркестрант».
Ростовчанин заступил на дежурство. Он наблюдал за перемещениями ВСУшников спереди. Два других его товарища следили за противником на других направлениях.
«Вдруг возникла какая-то стрелкотня. Откуда палят было непонятно, — продолжает воин. — Я лежал, не двигаясь, целый час».
Утомившись, он перевернулся на другой бок. И горько пожалел об этом. Мимолетного движения оказалось достаточным, чтобы попасть в прицел снайпера, который внимательно наблюдал за окружающей обстановкой.
Через минуту «музыкант» услышал выстрел. Пуля вошла в единственное незащищенное место — между бронежилетом и плечом. Хотя был поздний вечер, снайпер точно определил, куда стрелять. Для поражения цели он использовал тепловизор, который легко считывал любое движение.
Позже выяснилось, что пуля калибра 7,62 мм пробила легкое, печенку, почку и вышла через живот.
«Удар был такой силы, что мне показалось, будто на меня упало что-то тяжелое. Начал задыхаться. Подумал, ну всё, последние секунды жизни. Попытался закричать, а ничего сказать не могу. Слава богу, мои стоны услышал товарищ, который крикнул остальным: «У нас трехсотый, заберите».
Однако подойти к раненому остальные штурмовики не решались — опасались снайпера. А тот специально не стал убивать ростовчанина, лишь подстрелив его. Сделано это было с умыслом.
«Снайпер как работает — он подстрелит и ждет, когда к раненому еще бойцы подойдут. Тогда он будет бить насмерть. Это все понимали и боялись прийти на помощь. Обычное дело», — пояснил «музыкант».
Помолчав немного, добавил: «Я еще в неудобном месте лежал — на бетонке, на сильном ветру. Три дня так пролежал. Пункт эвакуации располагался в 8 км от нас. Но ВСУшники просочились в лесополосу в тылу передовой группы и эвакуация стала невозможной. Все это время шел бой. Я понимал, что наши ко мне боятся подходить. Наконец, набрался сил, перекатился на другое место. Тут ко мне подбежали другие «вагнеровцы», оттащили, оказали первую помощь».
Между тем боль от тяжелого ранения усиливалась.
«Я просил своих — добейте, чтоб не мучился. Слышу в ответ: «не будем мы тебя добивать». Говорю: «дайте мне автомат или гранату, я сам». Автомат лежал в пару метрах от меня, но из-за боли дотянуться до него я не мог. Попытался встать на ноги — и тоже не смог, — рассказывает ростовчанин. — Крови потерял много, она вся в животе скопилась, началось внутреннее кровотечение. Мне воду не дают, обесбол не дают. Оно и понятно, когда ранение в живот, воду пить нельзя. Позже врачи сказали, что обесболивающее можно было использовать. Но тогда об этом никто не знал. Лежал, терпел».
Три дня товарищи прикрывали раненого бойца, отражая неистовые атаки «укропов». Наконец, штурмовики «Вагнера» перешли в наступление и отбросили противника. Только тогда ростовчанина смогли эвакуировать. Положили на носилки и отвезли в ближайший лазарет.
Два месяца «музыкант» провел в госпиталях, перенес пять операций. Теперь на его груди красуется красный знак, который выдается в ЧВК «Вагнер» за полученное ранение. Единица на аверсе знака означает тяжелое ранение.
Впрочем, оно было не единственным.
«За полгода боевых действий в Донбассе я много раз попадал под обстрел. Случалось, мины и выстрелы от гранатомета ложились совсем рядом, — вспоминает ростовчанин. — Бывало, слышишь характерный свист мины и осознаешь, что она летит прямо в тебя. Понимаешь, что ничего сделать не успеешь. Мина воткнулась возле ног, но не взорвалась — взрыватель не сработал. Я бегом оттуда. Никогда не думал, что смогу так быстро бегать».
Некоторые говорят, что солдат в бою бережет судьба. Но наш собеседник уверен, что следует уповать прежде всего на собственную смекалку, поддержку товарищей и надежное снаряжение. И немножко везения.
«В пехоте самые большие потери от артиллерии, потом — от мин и ВОГов (боеприпасы для гранатомета). Когда рядом взрывается ВОГ, то образуется куча осколков. Надежную защиту от осколков мне обеспечили бронежилет и каска. По ним часто были прилеты, которых я даже не замечал. Лишь когда осматривал каску, то находил там порезы от осколков. В общем, уберегся».
Источник DON24.RU.
Фото: Виктория Корнеева/don24.ru/АО «Дон-медиа» ©